2 января Церковь чтит память праведного Иоанна Кронштадтского. Именно этот святой, много потрудившийся для возвращения к жизни зависимых людей, стал небесным покровителем благотворительного фонда, созданного для финансирования антинаркотической деятельности Русской Православной Церкви.

Протоиерей Иоанн Ильич Сергиев родился 19 октября 1829 года в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии. Его пастырское служение пришлось на непростое для России время: смерть императора Александра III, Революцию 1905-1907 годов, Русско-японскую войну, всё более заметное отступление народа от Бога и Церкви.

На месте своего служения, в Кронштадте, молодой священник столкнулся и с пьянством… В дневнике отец Иоанн писал: «Город этот военный: здесь на каждом шагу встречаешь военных, матросов, мастеровых из гавани. Матросы, попав на берег, стараются использовать свое свободное время во всю ширь, получить как можно больше удовольствий. Поэтому здесь всегда можно было встретить на улицах пьяных и слышать о многих безобразиях. С первых же дней служения мое сердце стало болеть при виде такой нехорошей, греховной жизни, и, естественно, появилось твердое намерение как-нибудь исправить этот пьяный, но хороший по своей душе народ. Поэтому я начал как можно чаще обращаться к ним со словом обличения, увещевания и вразумления, убеждая их бороться со своей страстью и для этого как можно чаще посещать храм Божий, чтобы хоть утро проводить в трезвости».

Проповедь священника не была тщетной. Вот как вспоминал о своем духовном возрождении один ремесленник.

«Мне было тогда годов 22-23. Теперь я старик, а помню хорошо, как видел первый раз батюшку. У меня была семья, двое детишек. Я работал и пьянствовал. Семья голодала. Жена потихоньку по миру собирала. Жили в дрянной конурке. Прихожу раз не очень пьяный. Вижу, какой-то молодой батюшка сидит, на руках сынишку держит и что-то ему говорит ласково. Ребенок серьезно слушает. Кажется, батюшка был как Христос на картине «Благословение детей». Я было ругаться хотел: вот, мол, шляются… да глаза батюшки, ласковые и серьезные, меня остановили: стыдно стало. Опустил я глаза, а он смотрит — прямо в душу смотрит. Начал говорить. Не смею передать все, что он говорил. Говорил про то, что у меня в каморке рай, потому что где дети, там всегда и тепло, и хорошо, и о том, что не нужно этот рай менять на чад кабацкий. Не винил он меня, нет, все оправдывал, только мне было не до оправдания. Ушел он, а я сижу и молчу… Не плачу, хотя на душе так, как перед слезами. Жена смотрит… И вот с тех пор я человеком стал…».

«Нужно любить всякого человека и в грехе его, и в позоре его, — говорил отец Иоанн, — не нужно смешивать человека — этот образ Божий — со злом, которое в нем».

По материалам сайта «Милосердие.ru» и сайта храма святого праведного Иоанна Кронштадтского в Гамбурге.